Террасные виноградники и стройные оливковые деревья образуют лоскутное одеяло из пологих холмов, покрытых рыхлыми грунтовыми почвами.
Пройдя по одной из этих ухабистых троп, можно обнаружить фабрику по производству оливкового масла, ресторан «от фермы до стола» и погреб на вершине холма.
Это место больше похоже на знаменитый итальянский винодельческий регион Тоскана, если забыть о капибарах — самых больших грызунах в мире — и нанду, которые напоминают страусов.
Эти животные являются признаками совершенно другого полушария на другом континенте: Южной Америки.
Дело не в том, что южноамериканские вина не очень известны. Но эксперты из Калифорнии, Франции или Италии обсуждая изысканные вина из Южной Америки, ссылаются лишь на две страны: Чили и Аргентину.
Чили возродила утраченный французский сорт винограда Карменер, а вместе с ним и модные бордоские купажи, конкурирующие сейчас с винами Старого Света.
В то же время, Аргентина дала миру Мальбек, который занял постоянное место на полках винных магазинов всего мира.
Тем не менее, есть еще один сорт, который развивался в последние годы, во многом благодаря новаторской винодельне, которая экспериментирует с сортами винограда, разрушая региональные стереотипы.
Это поистине земля вина.
Многие сорта винограда «перебираются» в бетонные резервуары и большие дубовые бочки для брожения.
Гарсон расположен внутри страны недалеко от фешенебельного приморского города Хосе Игнасио, примерно в трех часах езды к востоку от столицы Монтевидео.
Многим виноградным лозам на винограднике едва исполнилось десять лет, но это не помешало Гарсону накопить внушительный список отличий.
Внезапно мир начал пристально присматриваться к заброшенному пасынку Южной Америки.
Уругвай имеет 150-летнюю историю виноделия, и всегда старался привлечь внимание соседей на протяжении десятилетий.
Размер может играть свою роль.
Вторая самая маленькая страна по величине в Южной Америке исторически имела винодельческую промышленность с небольшим экспортом и низким качеством вин.
Бодега Гарсон собирается изменить это — но это было нелегко.
Кристиан Уайли, генеральный директор винодельни, считает, что основным препятствием является местоположение: многие потребители даже не знают, где находится Уругвай: между Аргентиной и Бразилией на атлантическом побережье Южной Америки.
«Когда мы проводим дегустации вин Гарсон по всему миру, то сначала показываем карту», - говорит он. «Объясняем, что Уругвай находится на той же широте, что и винодельческие регионы Чили, Австралии, Новой Зеландии и Южной Африки и у нас существуют все условия для производства отличного вина».
Что отличает Bodega Garzón от всех других винодельческих предприятий в стране, так это то, что он расположен всего в 18 километрах от Атлантического океана.
Этот район исторически использовался как пастбище для коров: уругвайцы потребляют больше говядины на душу населения, чем любая другая страна на Земле.
Владелец Алехандро Бульгерони, аргентинский бизнесмен-миллиардер, планировал использовать эту землю для ветряной электростанции благодаря прохладному атлантическому бризу.
Его жена Беттина беспокоилась о красоте окружающего мира (у них есть дом поблизости) и убедила его разбить виноградник.
Местные вина под влиянием океана.
Поэтому Бульгерони пригласил известного итальянского энолога Альберто Антонини для изучения гранитных почв и оценки их пригодности для выращивания виноградной лозы.
Так чуть более десяти лет спустя возник винодельческий район площадью 212 га, вдохновляемый влиянием океана.
Уругвай имеет всего 9 000 га виноградников.
Большинство виноградников находится близ реки Плате в департаменте Канелонес, «но я не думаю, что это лучшее место», говорит Антонини. «Они находятся ближе всего к Монтевидео, куда прибыли первые европейские иммигранты».
В Гарсоне Антонини и Бульгерони считают, что они вышли на новый рубеж для южноамериканских вин.
И Булгерони нашел способ использовать энергию ветра.
Проект Булгерони по возобновляемым источникам энергии так и не был реализован, но его винодельческое предприятие стало первым в мире, получившим сертификат LEED Silver для всех своих объектов, благодаря использованию энергии ветра.
Экологичный дизайн винодельни включает в себя ведущие элементы, такие как самая большая зеленая крыша с местными видами из Латинской Америки.
Структура, спроектированная архитектурным бюро Mendoza Bórmida & Yanzón, также была построена на холмах, используя естественные террасы, чтобы использовать гравитационную систему потока для производства вин.
Хотя сам виноградник был открыт только в 2016 году, в настоящее время он привлекает 20 000 туристов в год в небольшой городок Пуэбло Гарсон (200 жителей).
Большинство туристов приезжают на экскурсии, которые проходят в пещерах, заполненных бочками, стальными резервуарами и «бетонными яйцами» (овальные цементные резервуары, которые внезапно стали популярными среди виноградарей).
Абстрактные скульптурные работы уругвайского художника Пабло Атчугарри достойны, чтобы посетить производственную линию, которая способна производить 200 000 ящиков в год (хотя в настоящее время производство составляет около 110 000 ящиков).
Шикарный частный клуб, коммерческая фабрика по производству оливкового масла и ресторан на 120 мест, управляемый знаменитым шеф-поваром Фрэнсисом Малманном (чья первичная техника приготовления пищи на открытом огне присутствует, представленная в серии Netflix «Стол шеф-повара») позволяет посетителям задерживаться гораздо дольше, чем ожидалось.
Частью успеха Bodega Garzón в производстве качественных вин стал выбор сортов винограда, которые хорошо растут в жарком и влажном климате Уругвая.
Танна, очень танинный красный виноград с юга Франции, был символическим виноградом Уругвая задолго до прибытия Гарсона. И его выбор был очевиден.
Тем не менее, галисийский сорт белого вина от Альбариньо оказался одним из самых больших сюрпризов Гарсона, завоевав популярность за свежесть, минеральность и округлость.
Выдержка в погребе также подчеркивает мягкие танины и перечные ноты Каберне Фран.
Символическое вино «Баласто» представляет собой смесь Танна, Каберне Фран, Мерло и Марселана. Его название — дань уважения выветрившемуся граниту, найденному в почве Гарсона, который позволяет осушать в самые влажные месяцы региона и сохраняет вина здесь живыми, а не тяжелыми.
20 месяцев вино находится в бочках из французского дуба и продается в Соединенных Штатах по 100 долларов, которые немногие уругвайские вина могли бы попросить еще десять лет назад.
Это, пожалуй, самый очевидный признак того, что Уругвай разрушил исторические барьеры, которые не позволяли ему стать крупным игроком в мире вина.
